Медив/ОЖП, гет, джен.
читать дальше
Голубоглазая причина его спешного отбытия в Даларан сидела в безопасности старой башни и знать не знала о волнениях и переживаниях, вызванных одним только фактом своего существования на свете. А кто-то в полном раздрае и взъерошенных перьях вынужден мчаться в треклятый Даларан разбираться с давней, уже никому не интересной историей, случившейся много лет назад.
Медив присел на краешек старого фонтана. Здесь, в заброшенном крохотном парке, по-прежнему никого не было. Как и тогда.
Медив зачарованно глядел в воду, вспоминая...
Много лет назад
Медив угрюмо уставился на воду. Даларан был красивым городом, полным тихих маленьких уголков, куда можно забиться от посторонних глаз. Тут было даже уютно... не считая тех самых причин, из-за которых и хотелось прятаться по укромным уголкам. Зачем он вообще приехал в Даларан? Прав был отец, нет тут ничего хорошего.
- О, – протянул кто-то насмешливо. – Приятно узнать, что хоть в чём-то эти старые козлы да придерживаются равноправия!
Нашли!
Медив опасливо повернулся. Сложив руки на груди и кривя губы в усмешке, позади него стояла девушка. Очень молоденькая, может, на годик-другой старше его, и довольно симпатичная.
- Вы о чём, простите? – впитанная при дворе обязательная вежливость при обращении к дамам, кажется, ей не понравилась.
- Я видела, как магистр лапал тебя за коленку.
Медива передёрнуло. Он упорно уговаривал себя, что старый маг был просто слишком дружелюбен и снисходителен, отсюда и эти его слишком фамильярные жесты, но лгать себе удавалось плохо.
- По крайней мере, на тебе нет юбки, которую при этом можно попытаться задрать.
Медива перекосило. Девушка, заметив это, сладко улыбнулась.
- Но я на твоём месте не рисковала бы поворачиваться к нему спиной.
Это было уже чересчур. Эта девчонка совершенно не была похожа на милых и легкомысленных девушек Штормградского двора. Да ни у одной из них язык не повернулся бы сказать такое мужчине!
- С вашего позволения, – процедил Медив сквозь зубы, вставая и со всем мыслимым достоинством покидая свою собеседницу.
Он надеялся, что больше никогда не увидит эту девушку, ставшую свидетельницей этого... не лучшего момента.
Конечно! Он должен был предвидеть. Как будто ему могло хоть в чём-то повезти в этом проклятом городе! Он с кислой миной сидел среди почтенных магов, собравшихся, чтобы поглазеть на сына Эгвин. И если он постарался сделать так, чтобы не оказаться рядом с тем вчерашним магистром, этого же никто не заметил?
А потом открылась дверь и в комнату вошла она. Та девушка. За ней вплыл большой поднос с чашками. На неё даже не обратили внимания, занятые Медивом, рассказывающим заботливо подготовленную отцом речь о взаимоотношениях магов Даларана и Штормграда (ну он же вчера втирал им то же самое!).
Девушка тихонько обходила присутствующих, предлагая им напитки, и, конечно, подошла к Медиву. Склонившись перед ним и протягивая чашку, она вдруг подмигнула ему из-под занавеси длинных волос и выразительно покосилась куда-то налево от него. «Не смотри, не смотри!» – строго велел себе Медив, но любопытство оказалось сильнее. Он скосил глаза налево. Сидящий там маг, чуть помоложе убеленных сединами старейшин, с откровенно похотливым интересом наблюдал за согнувшейся девушкой. Медив с ужасом поглядел на неё. Та закатила глаза и тут же приняла прежний чинный вид, выпрямляясь и осведомляясь, не желает ли уважаемый господин чего-нибудь ещё?
Медив желал бы исчезнуть отсюда, вот что! Он с тоской посмотрел на дверь.
- Конечно, – вдруг проговорила девушка, словно отвечая на тихо заданный вопрос, и присела в реверансе. – Прошу следовать за мной.
Медив вытаращился на неё.
Девушка, не обращая внимания на тишину, воцарившуюся в кабинете, подозвала поднос к себе, и пошла к двери. Медив вскочил и направился следом. Его никто не удерживал, даже если он слышал шепотки за спиной, спрашивающие «куда он», «что это было» и «что он у неё попросил?». Едва дверь закрылась за ним, его провожатая оглянулась:
- Сбежать хочешь?
Отказываться от внезапной помощи было глупо. Медив торопливо закивал. Девушка шустро цапнула его за руку и потянула за собой.
- Тут есть дверь для прислуги. Улизнём!
Выведя его из здания, его спасительница словно испарилась. Впрочем, Медива это волновало мало: он был свободен!
- Опять прячешься, жертва славы?
Да что такое! Медив медленно поднялся с бортика фонтана.
- Послушайте, леди!..
И осекся. Потому что леди шмыгнула носом. И глаза у неё были красные. И кто ещё тут прятался, у заброшенного фонтанчика.
- Что-то случилось? – спросил он.
Девушка мигом ощерилась, но всё же взяла себя в руки и просто насупилась.
- Может, и случилось, – сердито ответила на. – Тебе-то что?
Медив пожал плечами. Дурные последствия воспитания рядом с наследным принцем: какие-то манеры ему успели привить. На многие уроки они втроём дружно чихали, но галантность... Ллейн следовал правилам хорошего тона и вежливого обращения с женщинами, как сказочный рыцарь.
- Я мог бы помочь.
Несколько секунд девушка с подозрением всматривалась в него. Медив недовольно сдвинул брови: он не привык, чтобы в нём сомневались.
- Да ничего, – вдруг улыбнулась девушка. – Девичьи слёзки, были и нету.
Она присела на бортик фонтана и решительно наклонилась над краем. Пока она плескала в лицо водой, Медив размышлял, а не стоит ли потребовать конкретного ответа, но решил воздержаться. Не его, в конце концов, дело. Он деликатно отвёл взгляд, когда девушка, выпрямившись, преспокойно задрала подол юбки к лицу, промокая влагу. Но только слепой не заметил бы стройные ножки в тонких чулках и изящные туфельки на маленьких ступнях.
- Пойдём, – девушка решительно встала.
- Куда? – Медив даже растерялся.
- Покажу тебе мой Даларан, малыш.
- Моё имя Медив, – раздражённо сказал он.
- Моё – Телианта. Идём?
Медив до сих пор помнил, куда они пошли в тот день. Какая-то вечеринка, сплошь юнцы, ни одной убелённой сединами почтенной задницы. Галдящая, поющая, танцующая молодежь. Пьющая. И магия! Столько магии! Медив бывал на приёмах во дворце и на неофициальных тоже – со своими друзьями, но никогда ещё его не окружало столько волшебников! Неудивительно, что он сперва немного опешил. О, ненадолго! Место растерянности заняло восхищение и восторг. Здесь никто не косился на него, сторонясь бушующих в нём сил; здесь, где его не узнавали, никто не стремился заручиться расположением сына «той самой Эгвин». Здесь он был простым юным волшебником среди себе подобных, и его спутница не визжала от ужаса, если ему вздумалось внести свою лепту в фейерверки, которые устраивал каждый второй. То есть, она взвизгнула – но от восторга, и её глаза сияли восхищением и магией, и она льнула к нему и шептала «ещё».
Удивительно ли, что он поцеловал её там, среди смеха и магических огней, и её ответом был не менее страстный поцелуй? Они уснули вместе (позже, гораздо позже) и проснулись вместе, и на следующем скучном собрании, где Медива привечали, а ей доверили разливать чай, Медив подмигнул ей незаметно, и недовольная гримаса на её хорошеньком личике на какой-то миг разгладилась.
Они встречались ещё несколько раз у этого самого фонтана. Иногда сидели здесь, но чаще убегали в её комнатку, чтобы жарко целоваться и заниматься любовью, а потом, если не засыпали, болтали про магию или даже вставали и отправлялись бродить по городу.
Телианта не была ласковой и нежной подругой. Телианта не трепетала перед сыном Эгвин, наоборот, дразнила по всякому поводу, и смотрела свысока своих преклонных семнадцати лет. Она познакомила его со всеми своими подругами из Женской Лиги Кирин-Тора – сообщества волшебниц, борющихся за свои права в этом городе, и с их восходящей звездой – Модерой, на которой они все возлагали большие надежды и прочили когда-нибудь занять место в Совете. Модера была ужасающей: отчаянно целеустремленной и пугающе жёсткой. Телианта была без ума от этой волшебницы, восхищалась ею и смотрела едва ли не более влюблёнными глазами, чем на своего спутника.
Довольно глупая линия поведения, если Телианта хотела заручиться поддержкой будущего Хранителя. Но она, похоже, не хотела. Не ждала и не требовала от него ничего, кроме поцелуев, называла своим милым щеночком – от чего Медив неимоверно бесился, а жестокая насмешница только смеялась.
А потом пришла пора ему уезжать, оговоренная с отцом. Он так ждал этого дня ещё с самого начала своего визита, а теперь, когда он пришёл, не хотел уезжать. Медив клялся и ручался, что вернется, как только сможет, а ещё лучше, может, она переедет в Штормград? Там тоже есть отличные маги, на Даларане свет клином не сошелся. Телианта обещала подумать...
Все обещания оказались лживыми, а клятвы нарушенными, даже если в том не было вины Медива. Но много лет спустя, когда он всё же проснулся и пришел в себя, он как-то послал запрос в Даларан и узнал, что Телианта умерла, пока он спал...
Медив почти забыл о своей давней пассии, когда на него свалился очередной посланец Даларана.
Медив знал это лицо. Знал эти глаза, голубые и ясные. Он впервые видел этого мальчика и мог поклясться в этом, но всё же это лицо было ему знакомо! Он мучился этим неуловимым сходством, этим ускользающим напоминанием, но так и не мог ухватить его.
А потом Кадгар надул губки. Уже и не вспомнить, что послужило причиной, на что именно выражала своё недовольство эта юная недоросль, но нижняя губа обиженно оттопырилась – и Медив с ужасом вспомнил.
Вспомнил, как целовал такую же пухлую нижнюю губку, и смеялся над строящей недовольные рожицы девушкой. Вспомнил несколько свиданий с юной кирин-торской ученицей. Вспомнил несколько ночей, которые им удалось провести вместе, сбегая от не слишком строгих старших.
Ох.
После осознания, что Кадгар сын его давней любовницы, Медив пристально наблюдал за мальчиком пару дней, но Кадгар ничем не давал понять, что знает об их родственной связи. Если, конечно, этот мальчик – его сын. Он не был похож на Медива, да и Телианта могла завести ребенка с кем угодно... хотя по времени получалось бы, что она одновременно встречалась с кем-то ещё. Кадгар как-то упомянул, что его мать умерла. Он никогда ничего не говорил об отце.
Наблюдения ничего не дали, разве что Кадгар начал с недоумением и подозрением косится на него. Не мог он лгать, этот мальчик! Только не Кадгар! Не мог знать и молчать!
И Медив помчался в Даларан.
Сейчас
Искры светы над водой тихо журчащего фонтана соткались в зыбкое видение. Под пристальным взглядом Хранителя оно собралось и уплотнилось.
Она была красивой, уже тогда, в нежной юности. Это он помнил. Она была прекрасна и сейчас, и даже будучи призраком, пленяла глаз.
- Когда Хранитель чего-то хочет всей душой, никто и ничто не может сказать ему «нет»? Ради чего ты призвал меня? – раздражённо высказало призрачное видение.
И она всегда была стервой. Ещё тогда. Но если назвать её так, она воспримет это, как комплимент. Как он мог забыть?
- Я не призывал тебя и это не ты.
- Я это или эхо моих мыслей и чувств, связанных с тобой, какая разница? Спрашивай, что ты хотел знать.
- Кадгар – мой сын?
- Да, – просто ответил призрак. – Твой.
Медив... даже и не сомневался.
- Он знает?
- Я не говорила ему, кто его отец. Никому не сказала. Представляешь, что с ним сделали бы?
Спасибо и на этом. Имея при себе такое средство воздействия на строптивого Хранителя, как единственный сын, страшно подумать, что мог бы сделать Кирин-Тор.
- Почему не сказала мне?
- Когда бы? Ты спал, – она пожала плечами. – А потом уже не было смысла. Мальчик вырос.
- Не было смысла? – сдерживая гнев, повторил Медив.
- Да и умерла я до обидного рано, – равнодушно проговорил призрак. – Но я выросла в Даларанском приюте для одаренных детей-сирот, и знала, что и мой ребёнок не останется на улице. Да и Модера обещала присмотреть за мальчиком. Но и она не знает, кто отец. Признаюсь, я хранила эту тайну на самый крайний случай. Не понадобилось, к счастью. Но мне доставлял удовольствия сам факт обладания такой тайной. О, как дорого заплатили бы за это знание наши маги! Видеть их надменные лица каждый день и говорить себе, что они лизали бы мне пятки, если бы только знали! Этого было достаточно.
- Но ты сделала так, что его послали ко мне?
Она расхохоталась:
- С того света-то? Нет. Это личная заслуга мальчика. Но я бы долго смеялась, если бы была жива.
Она сузила прекрасные глаза:
- Не знаю, чего ты опасаешься, Медив, но ты ничего не должен мне или моей памяти, как я ничего не должна была тебе. Мальчик – иное дело.
- Ему я должен?
- Ты – его учитель, – она пожала плечами. – Ты сам принял на себя эту ответственность. Собираешься ли ты говорить ему что-то ещё или нет, дело твоё. Прощай, мой милый.
Она нежно прикоснулась к его лбу невесомым поцелуем и растаяла, невзирая на то, что он ещё не всё вызнал у неё и не отпускал её. Она всегда была ужасно упрямой и своевольной.
Как и он сам, если подумать.
А если подумать ещё лучше и представить эти замечательные качества, унаследованные ребёнком от обоих родителей...
Конец
Медив присел на краешек старого фонтана. Здесь, в заброшенном крохотном парке, по-прежнему никого не было. Как и тогда.
Медив зачарованно глядел в воду, вспоминая...
Много лет назад
Медив угрюмо уставился на воду. Даларан был красивым городом, полным тихих маленьких уголков, куда можно забиться от посторонних глаз. Тут было даже уютно... не считая тех самых причин, из-за которых и хотелось прятаться по укромным уголкам. Зачем он вообще приехал в Даларан? Прав был отец, нет тут ничего хорошего.
- О, – протянул кто-то насмешливо. – Приятно узнать, что хоть в чём-то эти старые козлы да придерживаются равноправия!
Нашли!
Медив опасливо повернулся. Сложив руки на груди и кривя губы в усмешке, позади него стояла девушка. Очень молоденькая, может, на годик-другой старше его, и довольно симпатичная.
- Вы о чём, простите? – впитанная при дворе обязательная вежливость при обращении к дамам, кажется, ей не понравилась.
- Я видела, как магистр лапал тебя за коленку.
Медива передёрнуло. Он упорно уговаривал себя, что старый маг был просто слишком дружелюбен и снисходителен, отсюда и эти его слишком фамильярные жесты, но лгать себе удавалось плохо.
- По крайней мере, на тебе нет юбки, которую при этом можно попытаться задрать.
Медива перекосило. Девушка, заметив это, сладко улыбнулась.
- Но я на твоём месте не рисковала бы поворачиваться к нему спиной.
Это было уже чересчур. Эта девчонка совершенно не была похожа на милых и легкомысленных девушек Штормградского двора. Да ни у одной из них язык не повернулся бы сказать такое мужчине!
- С вашего позволения, – процедил Медив сквозь зубы, вставая и со всем мыслимым достоинством покидая свою собеседницу.
Он надеялся, что больше никогда не увидит эту девушку, ставшую свидетельницей этого... не лучшего момента.
Конечно! Он должен был предвидеть. Как будто ему могло хоть в чём-то повезти в этом проклятом городе! Он с кислой миной сидел среди почтенных магов, собравшихся, чтобы поглазеть на сына Эгвин. И если он постарался сделать так, чтобы не оказаться рядом с тем вчерашним магистром, этого же никто не заметил?
А потом открылась дверь и в комнату вошла она. Та девушка. За ней вплыл большой поднос с чашками. На неё даже не обратили внимания, занятые Медивом, рассказывающим заботливо подготовленную отцом речь о взаимоотношениях магов Даларана и Штормграда (ну он же вчера втирал им то же самое!).
Девушка тихонько обходила присутствующих, предлагая им напитки, и, конечно, подошла к Медиву. Склонившись перед ним и протягивая чашку, она вдруг подмигнула ему из-под занавеси длинных волос и выразительно покосилась куда-то налево от него. «Не смотри, не смотри!» – строго велел себе Медив, но любопытство оказалось сильнее. Он скосил глаза налево. Сидящий там маг, чуть помоложе убеленных сединами старейшин, с откровенно похотливым интересом наблюдал за согнувшейся девушкой. Медив с ужасом поглядел на неё. Та закатила глаза и тут же приняла прежний чинный вид, выпрямляясь и осведомляясь, не желает ли уважаемый господин чего-нибудь ещё?
Медив желал бы исчезнуть отсюда, вот что! Он с тоской посмотрел на дверь.
- Конечно, – вдруг проговорила девушка, словно отвечая на тихо заданный вопрос, и присела в реверансе. – Прошу следовать за мной.
Медив вытаращился на неё.
Девушка, не обращая внимания на тишину, воцарившуюся в кабинете, подозвала поднос к себе, и пошла к двери. Медив вскочил и направился следом. Его никто не удерживал, даже если он слышал шепотки за спиной, спрашивающие «куда он», «что это было» и «что он у неё попросил?». Едва дверь закрылась за ним, его провожатая оглянулась:
- Сбежать хочешь?
Отказываться от внезапной помощи было глупо. Медив торопливо закивал. Девушка шустро цапнула его за руку и потянула за собой.
- Тут есть дверь для прислуги. Улизнём!
Выведя его из здания, его спасительница словно испарилась. Впрочем, Медива это волновало мало: он был свободен!
- Опять прячешься, жертва славы?
Да что такое! Медив медленно поднялся с бортика фонтана.
- Послушайте, леди!..
И осекся. Потому что леди шмыгнула носом. И глаза у неё были красные. И кто ещё тут прятался, у заброшенного фонтанчика.
- Что-то случилось? – спросил он.
Девушка мигом ощерилась, но всё же взяла себя в руки и просто насупилась.
- Может, и случилось, – сердито ответила на. – Тебе-то что?
Медив пожал плечами. Дурные последствия воспитания рядом с наследным принцем: какие-то манеры ему успели привить. На многие уроки они втроём дружно чихали, но галантность... Ллейн следовал правилам хорошего тона и вежливого обращения с женщинами, как сказочный рыцарь.
- Я мог бы помочь.
Несколько секунд девушка с подозрением всматривалась в него. Медив недовольно сдвинул брови: он не привык, чтобы в нём сомневались.
- Да ничего, – вдруг улыбнулась девушка. – Девичьи слёзки, были и нету.
Она присела на бортик фонтана и решительно наклонилась над краем. Пока она плескала в лицо водой, Медив размышлял, а не стоит ли потребовать конкретного ответа, но решил воздержаться. Не его, в конце концов, дело. Он деликатно отвёл взгляд, когда девушка, выпрямившись, преспокойно задрала подол юбки к лицу, промокая влагу. Но только слепой не заметил бы стройные ножки в тонких чулках и изящные туфельки на маленьких ступнях.
- Пойдём, – девушка решительно встала.
- Куда? – Медив даже растерялся.
- Покажу тебе мой Даларан, малыш.
- Моё имя Медив, – раздражённо сказал он.
- Моё – Телианта. Идём?
Медив до сих пор помнил, куда они пошли в тот день. Какая-то вечеринка, сплошь юнцы, ни одной убелённой сединами почтенной задницы. Галдящая, поющая, танцующая молодежь. Пьющая. И магия! Столько магии! Медив бывал на приёмах во дворце и на неофициальных тоже – со своими друзьями, но никогда ещё его не окружало столько волшебников! Неудивительно, что он сперва немного опешил. О, ненадолго! Место растерянности заняло восхищение и восторг. Здесь никто не косился на него, сторонясь бушующих в нём сил; здесь, где его не узнавали, никто не стремился заручиться расположением сына «той самой Эгвин». Здесь он был простым юным волшебником среди себе подобных, и его спутница не визжала от ужаса, если ему вздумалось внести свою лепту в фейерверки, которые устраивал каждый второй. То есть, она взвизгнула – но от восторга, и её глаза сияли восхищением и магией, и она льнула к нему и шептала «ещё».
Удивительно ли, что он поцеловал её там, среди смеха и магических огней, и её ответом был не менее страстный поцелуй? Они уснули вместе (позже, гораздо позже) и проснулись вместе, и на следующем скучном собрании, где Медива привечали, а ей доверили разливать чай, Медив подмигнул ей незаметно, и недовольная гримаса на её хорошеньком личике на какой-то миг разгладилась.
Они встречались ещё несколько раз у этого самого фонтана. Иногда сидели здесь, но чаще убегали в её комнатку, чтобы жарко целоваться и заниматься любовью, а потом, если не засыпали, болтали про магию или даже вставали и отправлялись бродить по городу.
Телианта не была ласковой и нежной подругой. Телианта не трепетала перед сыном Эгвин, наоборот, дразнила по всякому поводу, и смотрела свысока своих преклонных семнадцати лет. Она познакомила его со всеми своими подругами из Женской Лиги Кирин-Тора – сообщества волшебниц, борющихся за свои права в этом городе, и с их восходящей звездой – Модерой, на которой они все возлагали большие надежды и прочили когда-нибудь занять место в Совете. Модера была ужасающей: отчаянно целеустремленной и пугающе жёсткой. Телианта была без ума от этой волшебницы, восхищалась ею и смотрела едва ли не более влюблёнными глазами, чем на своего спутника.
Довольно глупая линия поведения, если Телианта хотела заручиться поддержкой будущего Хранителя. Но она, похоже, не хотела. Не ждала и не требовала от него ничего, кроме поцелуев, называла своим милым щеночком – от чего Медив неимоверно бесился, а жестокая насмешница только смеялась.
А потом пришла пора ему уезжать, оговоренная с отцом. Он так ждал этого дня ещё с самого начала своего визита, а теперь, когда он пришёл, не хотел уезжать. Медив клялся и ручался, что вернется, как только сможет, а ещё лучше, может, она переедет в Штормград? Там тоже есть отличные маги, на Даларане свет клином не сошелся. Телианта обещала подумать...
Все обещания оказались лживыми, а клятвы нарушенными, даже если в том не было вины Медива. Но много лет спустя, когда он всё же проснулся и пришел в себя, он как-то послал запрос в Даларан и узнал, что Телианта умерла, пока он спал...
Медив почти забыл о своей давней пассии, когда на него свалился очередной посланец Даларана.
Медив знал это лицо. Знал эти глаза, голубые и ясные. Он впервые видел этого мальчика и мог поклясться в этом, но всё же это лицо было ему знакомо! Он мучился этим неуловимым сходством, этим ускользающим напоминанием, но так и не мог ухватить его.
А потом Кадгар надул губки. Уже и не вспомнить, что послужило причиной, на что именно выражала своё недовольство эта юная недоросль, но нижняя губа обиженно оттопырилась – и Медив с ужасом вспомнил.
Вспомнил, как целовал такую же пухлую нижнюю губку, и смеялся над строящей недовольные рожицы девушкой. Вспомнил несколько свиданий с юной кирин-торской ученицей. Вспомнил несколько ночей, которые им удалось провести вместе, сбегая от не слишком строгих старших.
Ох.
После осознания, что Кадгар сын его давней любовницы, Медив пристально наблюдал за мальчиком пару дней, но Кадгар ничем не давал понять, что знает об их родственной связи. Если, конечно, этот мальчик – его сын. Он не был похож на Медива, да и Телианта могла завести ребенка с кем угодно... хотя по времени получалось бы, что она одновременно встречалась с кем-то ещё. Кадгар как-то упомянул, что его мать умерла. Он никогда ничего не говорил об отце.
Наблюдения ничего не дали, разве что Кадгар начал с недоумением и подозрением косится на него. Не мог он лгать, этот мальчик! Только не Кадгар! Не мог знать и молчать!
И Медив помчался в Даларан.
Сейчас
Искры светы над водой тихо журчащего фонтана соткались в зыбкое видение. Под пристальным взглядом Хранителя оно собралось и уплотнилось.
Она была красивой, уже тогда, в нежной юности. Это он помнил. Она была прекрасна и сейчас, и даже будучи призраком, пленяла глаз.
- Когда Хранитель чего-то хочет всей душой, никто и ничто не может сказать ему «нет»? Ради чего ты призвал меня? – раздражённо высказало призрачное видение.
И она всегда была стервой. Ещё тогда. Но если назвать её так, она воспримет это, как комплимент. Как он мог забыть?
- Я не призывал тебя и это не ты.
- Я это или эхо моих мыслей и чувств, связанных с тобой, какая разница? Спрашивай, что ты хотел знать.
- Кадгар – мой сын?
- Да, – просто ответил призрак. – Твой.
Медив... даже и не сомневался.
- Он знает?
- Я не говорила ему, кто его отец. Никому не сказала. Представляешь, что с ним сделали бы?
Спасибо и на этом. Имея при себе такое средство воздействия на строптивого Хранителя, как единственный сын, страшно подумать, что мог бы сделать Кирин-Тор.
- Почему не сказала мне?
- Когда бы? Ты спал, – она пожала плечами. – А потом уже не было смысла. Мальчик вырос.
- Не было смысла? – сдерживая гнев, повторил Медив.
- Да и умерла я до обидного рано, – равнодушно проговорил призрак. – Но я выросла в Даларанском приюте для одаренных детей-сирот, и знала, что и мой ребёнок не останется на улице. Да и Модера обещала присмотреть за мальчиком. Но и она не знает, кто отец. Признаюсь, я хранила эту тайну на самый крайний случай. Не понадобилось, к счастью. Но мне доставлял удовольствия сам факт обладания такой тайной. О, как дорого заплатили бы за это знание наши маги! Видеть их надменные лица каждый день и говорить себе, что они лизали бы мне пятки, если бы только знали! Этого было достаточно.
- Но ты сделала так, что его послали ко мне?
Она расхохоталась:
- С того света-то? Нет. Это личная заслуга мальчика. Но я бы долго смеялась, если бы была жива.
Она сузила прекрасные глаза:
- Не знаю, чего ты опасаешься, Медив, но ты ничего не должен мне или моей памяти, как я ничего не должна была тебе. Мальчик – иное дело.
- Ему я должен?
- Ты – его учитель, – она пожала плечами. – Ты сам принял на себя эту ответственность. Собираешься ли ты говорить ему что-то ещё или нет, дело твоё. Прощай, мой милый.
Она нежно прикоснулась к его лбу невесомым поцелуем и растаяла, невзирая на то, что он ещё не всё вызнал у неё и не отпускал её. Она всегда была ужасно упрямой и своевольной.
Как и он сам, если подумать.
А если подумать ещё лучше и представить эти замечательные качества, унаследованные ребёнком от обоих родителей...
Конец
Сцены, не вошедшие в основной текст, но выбросить было жалко
1. Модера
- О, это Модера! – в голосе его подруги слышалось восхищение. – Она – наша кандидатка. Одна из.
- Кандидатка куда?
- В Совет. – Хорошенькое личико девушки исказилось злобной гримасой. – Когда-нибудь она пробьётся на самый верх и докажет, что для этого вовсе не обязательно быть наделенной силой кучки мужчин.
Медив промолчал.
- Я и не думала ничего плохого говорить о Магне Эгвин, – торопливо поправила Телианта. – Если б не она, наша доля ограничивалась бы завариванием чая на заседаниях. Но Магна – исключение, недостижимый идеал, а Модера – одна из нас. Модера добьётся всего сама.
- Не ты? – спросил Медив.
Телианта рассмеялась, и если в её смехе была заметна нотка горечи, Медив вежливо не подал виду.
- Я – не настолько сильна, как мне бы хотелось. Я знаю своё место, и в Совете мне не бывать.
2. Ведьма
- Они тебя ни во что не ставят, – почти прошипела Телианта.
- О, они научатся! – тихо пообещал Медив.
Глаза Телианты вспыхнули. Она закинула руки на плечи Медива, обвивая его шею, притягивая вниз.
- Обожаю тебя таким! – пылко проговорила она прямо в его губы.
- Каким?
- Сердитым! Огрызающимся, как щеночек.
Но не успел Медив возмутиться, как она уже целовала его, весьма нескромно прижимаясь всем телом, притиралась пахом. Даже бойкие служаночки, с которыми вечно перемигивался Андуин, не вели себя столь дерзко и откровенно. Когда Медив был с Телиантой, у него голова кругом шла, от этой девушки хотелось бежать, но его тяга к ней была слишком сильна.
3. Как Медив ухажеров гонял (если бы Кадгар вырос с ним)
Когда Кадгар подрос, за ним стали бегать похлеще, чем за иной принцессой. С таким-то известным папашей! Медив скрипел зубами, но одиночества своему сыночку не желал, и волей-неволей, но привечал сватов.
Но потом пришел Гул'дан, и терпению Медива пришёл конец.
- Ты?! – рявкнул он.
- Что это такое? – с любопытством и отвращением прошептал Кадгар, глядя на невиданное зеленокожее существо. – И вот это тоже ко мне?
Да. Это была последняя капля.
- Ты! – Медив указал на Кадгара с таким грозным видом, что бедный ребёнок вытянулся в струнку. – Чтоб ни шагу мне в Дренор!
- Куда? – не понял Кадгар.
- Да я... – начал Гул'дан, но не успел договорить, что «я, вообще-то, к тебе, Медив».
- А ты! Я знаю, что ты собрался с ним делать! – проревел Медив Гул'дану, вне себя от гнева и не давая орку даже слова вставить. – Вон! Вон отсюда! Глаза чтоб мои тебя не видели!
Ишь, обрадовались! Обойдутся и без его мальчика!
И не открыл оркам Тёмный портал.
1. Модера
- О, это Модера! – в голосе его подруги слышалось восхищение. – Она – наша кандидатка. Одна из.
- Кандидатка куда?
- В Совет. – Хорошенькое личико девушки исказилось злобной гримасой. – Когда-нибудь она пробьётся на самый верх и докажет, что для этого вовсе не обязательно быть наделенной силой кучки мужчин.
Медив промолчал.
- Я и не думала ничего плохого говорить о Магне Эгвин, – торопливо поправила Телианта. – Если б не она, наша доля ограничивалась бы завариванием чая на заседаниях. Но Магна – исключение, недостижимый идеал, а Модера – одна из нас. Модера добьётся всего сама.
- Не ты? – спросил Медив.
Телианта рассмеялась, и если в её смехе была заметна нотка горечи, Медив вежливо не подал виду.
- Я – не настолько сильна, как мне бы хотелось. Я знаю своё место, и в Совете мне не бывать.
2. Ведьма
- Они тебя ни во что не ставят, – почти прошипела Телианта.
- О, они научатся! – тихо пообещал Медив.
Глаза Телианты вспыхнули. Она закинула руки на плечи Медива, обвивая его шею, притягивая вниз.
- Обожаю тебя таким! – пылко проговорила она прямо в его губы.
- Каким?
- Сердитым! Огрызающимся, как щеночек.
Но не успел Медив возмутиться, как она уже целовала его, весьма нескромно прижимаясь всем телом, притиралась пахом. Даже бойкие служаночки, с которыми вечно перемигивался Андуин, не вели себя столь дерзко и откровенно. Когда Медив был с Телиантой, у него голова кругом шла, от этой девушки хотелось бежать, но его тяга к ней была слишком сильна.
3. Как Медив ухажеров гонял (если бы Кадгар вырос с ним)
Когда Кадгар подрос, за ним стали бегать похлеще, чем за иной принцессой. С таким-то известным папашей! Медив скрипел зубами, но одиночества своему сыночку не желал, и волей-неволей, но привечал сватов.
Но потом пришел Гул'дан, и терпению Медива пришёл конец.
- Ты?! – рявкнул он.
- Что это такое? – с любопытством и отвращением прошептал Кадгар, глядя на невиданное зеленокожее существо. – И вот это тоже ко мне?
Да. Это была последняя капля.
- Ты! – Медив указал на Кадгара с таким грозным видом, что бедный ребёнок вытянулся в струнку. – Чтоб ни шагу мне в Дренор!
- Куда? – не понял Кадгар.
- Да я... – начал Гул'дан, но не успел договорить, что «я, вообще-то, к тебе, Медив».
- А ты! Я знаю, что ты собрался с ним делать! – проревел Медив Гул'дану, вне себя от гнева и не давая орку даже слова вставить. – Вон! Вон отсюда! Глаза чтоб мои тебя не видели!
Ишь, обрадовались! Обойдутся и без его мальчика!
И не открыл оркам Тёмный портал.